За могилой Дутова следил второй фельдъегерь атамана прапорщик И. Санков, хранивший в своей землянке и Табынскую икону. По данным на 1937 г., в Кульдже был сооружен достойный памятник Дутову и его сподвижникам. Чудотворная икона Табынской Божией Матери находилась в храме в Кульдже2416. Однако кладбище, на котором был похоронен атаман, как и многие другие русские кладбища на территории Китая, было, скорее всего, уничтожено во времена «культурной революции». Думаю, было бы правильно организовать научную экспедицию в Западный Китай, чтобы выяснить, сохранились ли в этом регионе какие-либо следы пребывания русских эмигрантов. Гарантией того, что прах Дутова мог уцелеть, является захоронение атамана в цинковом гробу, благодаря этому возможно и обнаружение могилы в случае отсутствия надгробия. Быть может, когда-нибудь прах атамана будет перезахоронен на родине.
Один из офицеров отряда Дутова писал: «Пройдут годы, рассеется зловещий кошмар над страстотерпицей Родиной, и сыновья и внуки тех, кто тебя, Атаман, выбирал, с великой честью перенесут твои кости в родную Оренбургскую землю и колокола родного собора2417 встретят тебя еще раз. Спи… спокойно!»2418
С уходом в эмиграцию антибольшевистское движение оренбургского казачества не прекратилось, а лишь приобрело иные формы. Само существование Зарубежной России было вызовом большевистскому режиму. Тем более что это существование было достаточно организованным и сплоченным. В общей сложности в эмиграции оказалось около 1500 офицеров – участников антибольшевистского движения оренбургского казачества (не только казачьих офицеров). Уже в 1920 г. в Харбине оренбургскими казаками была создана Рабочая артель, переименованная в 1922 г. в Оренбургскую казачью дальневосточную станицу – первое казачье объединение в Маньчжурии (атаман – есаул А.Я. Арапов). В 1924 г. в Харбине была образована Оренбургская имени атамана А.И. Дутова станица (атаман – генерал-майор В.В. Кручинин). В 1927 г. обе станицы объединились в одну. Оренбургские казаки в 1923 г. вошли в состав Восточно-Казачьего союза с центром в Харбине (председатель правления – оренбургский казак, полковник Г.В. Енборисов). В Шанхае также существовала Оренбургская имени атамана Дутова станица, атаманом которой являлся полковник Д.В. Кочнев. В 1930—1940-х гг. оренбуржцы входили в Союз казаков на Дальнем Востоке, некоторое время возглавлявшийся оренбургским казаком, генерал-майором А.В. Зуевым (с 1937 г. – атаман Оренбургской имени атамана Дутова станицы в Харбине). Наиболее благоприятным периодом существования оренбургской казачьей эмиграции на Дальнем Востоке были 1930-е гг., когда казаки уже сумели адаптироваться к новым условиям существования, активизировали исследовательскую и просветительскую работу. Несмотря на тяжелое материальное положение оренбургских казаков-эмигрантов, в этот период в Харбине функционировал кружок ревнителей истории Оренбургского казачьего войска, трудами которого в 1932–1936 гг. ко дню войскового праздника выходили ежегодные однодневные газеты, а в 1937–1939 гг. даже отдельные сборники «Оренбургский казак», публиковавшие мемуары и исследования по истории войска, в том числе периода Гражданской войны. Именно в 1930-х гг. в Китае вышли воспоминания генералов И.Г. Акулинина и А.В. Зуева, полковника Г.В. Енборисова о периоде Гражданской войны, без знакомства с которыми серьезное изучение истории антибольшевистского движения оренбургского казачества невозможно.
В годы Второй мировой войны часть оренбургских казаков, включая генерала Акулинина, поддержала Германию в борьбе с СССР. Со вступлением советских войск в 1945 г. в Маньчжурию основные центры антибольшевистского движения оренбургского казачества были ликвидированы, часть казаков бежала на Филиппины, в Австралию, США. Войсковой казначей Г.А. Ильиных передал войсковые архивы соратнику Дутова Н.П. Скобелкину, уехавшему в Австралию. По некоторым данным, архивы в 1960-х гг. пропали из-за легкомыслия сына Скобелкина, передавшего их в Сан-Франциско некоему «общеказачьему атаману» Дмитриеву, где они были впоследствии уничтожены. И все же будем надеяться, что на самом деле войсковые архивы где-то сохранились и еще ждут своего возвращения на родину.
В Австралии были созданы казачьи станицы, в том числе и Оренбургская (в Брисбене), однако они были крайне малочисленны, и об их деятельности почти нет сведений. Таким образом, можно говорить о том, что антибольшевистское движение оренбургского казачества, продолжавшееся в эмиграции, в первые послевоенные годы в своей организованной форме сошло на нет. Связано это было как с разгромом основных центров оренбургской казачьей эмиграции и ликвидацией лидеров казачества, так и со старением казаков-эмигрантов, ассимиляцией казачьей молодежи, отсутствием средств на организационную, просветительскую и издательскую деятельность, а также с невозможностью казаков-эмигрантов как-либо влиять на внутренние процессы, происходившие в СССР. В Австралии и США до сих пор живы потомки участников этого движения, сохраняющие память о борьбе своих отцов и дедов и хранящие реликвии этой борьбы.
Семья Дутова
Судьба гражданской жены Дутова Александры Афанасьевны Васильевой и дочери от этого брака Веры Александровны после смерти атамана до сих пор неизвестна. По обнаруженным мною сведениям, Васильева впоследствии уехала в город Тяньцзин и жила там2419. Туда же перебрался сотник Н.В. Дутов – адъютант атамана. Ясно, что дочери атамана Вере Александровне на момент гибели Дутова было не более трех лет.
О судьбе законной супруги атамана Ольги Викторовны Петровской и детей Дутова от этого брака есть более определенные сведения. А.П. Царицынцева – дочь полковника Оренбургского казачьего войска П.Н. Корелина, учившаяся в Оренбургском институте имени Николая I (Николаевский женский институт благородных девиц), вспоминала: «Оля Дутова училась в младших классах (третьем и четвертом) и была с нами в эвакуации. На обратном пути из Иркутска, в Красноярске Олю на станции встретила мать, жена Александра Ильича. Она остановилась в Красноярске, а Оля с нами. В Красноярске дали ей работу – уборщицей в каком-то учреждении – и квартиру. Она еще говорила нам: «Спасибо, что нашлись такие сознательные и человечные люди». Это было в 1920 году. О дальнейшей судьбе этой семьи я не знаю ничего»2420. До сих пор это было последним по времени известием о судьбе семьи Александра Ильича, однако по воле случая выяснились и перипетии их дальнейшей жизни.
В 2004 г. мне довелось познакомиться с И.А. Бакаловой и Л.А. Кузнецовой – правнучками казачьего вождя по линии его второй дочери Надежды Александровны. Кроме того, посредством переписки с различными организациями удалось дополнить имевшуюся информацию о потомках Дутова. Удалось установить следующее. Супруга Дутова всю жизнь прожила в Красноярске под фамилией Петровская и умерла своей смертью там же, вероятно, в 1940-х гг. Дети Дутова, даже старшие, едва ли хорошо запомнили своего отца – когда они доросли до сознательного возраста, Александр Ильич уже очень редко мог видеться со своими близкими. Почему семья Дутова осталась на захваченной большевиками территории – неясно. Впрочем, детям Дутова во многом повезло. Дочери жили под фамилией матери, которая для их же безопасности отдала детей в красноярский детский дом (во всяком случае, младших). Повзрослев и выйдя замуж, они взяли фамилии мужей. Разумеется, все, что касалось родства с казачьим атаманом, тщательно скрывалось. Таким образом они смогли избежать преследований.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});